Ничего необычного в том, что фантасты порой предугадывают некие события или причудливые повороты общественной жизни. Чаще, конечно, со своими предсказаниями, буквально «садятся в лужу», но порой предвидение кажется мистическим.
Некоторые идеи вообще кажутся такими причудливыми, что их появления трудно было бы ожидать. Но, вот, например, десяток литературных мыслей, фантастическим образом воплощенных в реальности.
Список
10. Система Каспаро-Карпова
Стругацкие не просто взяли совершенно случайное сочетание фамилий в качестве заместителя некой «мудреной формулы» — они сами не представляли, что бы могло стоять за этим фантастическим методом принятия и обработки значительных массивов информации. Фактически, за названием крылся некий способ переноса человеческой личности в обстановку искусственного разума.
Известно, что на момент написания повести Гарри Каспарова вовсе не было на свете, а Анатолий Карпов лишь ходил в школу. Перчику добавляет то, что «Каспаров» лишь псевдоним бакинского юноши по фамилии Вайнштейн.
Историческим же фактом является то, что таблицы и хронометражи бескомпромиссных схваток этих двух прославленных гроссмейстеров «старой» и «новой» шахматных школ легли в основу обучения систем искусственного интеллекта, управлявших шахматными суперкомпьютерами. В результате, в 1997 году действующий чемпион мира проиграл машине «вчистую».
9. Квас «Никола»
К творчеству Виктора Пелевина можно относиться по-разному. Но то, что этот писатель оставил след не только на книжных полках, но и в нашем быту — однозначно.
Виктор Олегович ведет весьма скрытный образ жизни. На вопросы о «технологии творчества» старается сдержанно отшутиться. И как же воспринимать тот факт, что почти сотня дизайнерских решений и рекламных девизов, высказанных Виктором (устами и поступками его литературных героев) в разное время, получила знак охраны прав и встречаются нам, буквально, на каждом прилавке? Вот прямо сегодня в универмаге легко найти квас «Никола» (девиз «не-кола»). Привет из 1999 года — роман «Поколение П».
8. Бойцовский клуб
Чак Паланик всегда потрясал читателя — таковы уж стиль и традиции автора. Изданный в 1996 году, роман мало сказать «всколыхнул массы» — что там говорить, стал культовым.
Замысел, ставящий главного героя в противостояние с обществом стандартного офиса, стандартной жизни, стандартных квартир — и, в итоге, в противостояние со стандартом собственной личности, буквально сдвинул некие пласты в обществе.
Неоднократно поставленный на театральной сцене, дважды экранизированный… Народ настолько «зацепила» сюжетная тема, что подпольные «бойцовские клубы» начали расти как грибы после дождя. И большинство из них были, разумеется, нелегальны и полукриминальны.
7. Криминалистические методы
В цикле похождений о гениальном частном сыщике Артур Конан-Дойль описал как литературную гиперболу такие технические средства и методы сбора улик, которые казались смешными и неприменимыми на практике. Сбор частичек пепла, анализ волосков на шляпе, разглядывание микроследов и крошечных царапин. Все это анекдотично подчеркивало причуды литературного персонажа.
Но постепенно все эти средства вошли в арсенал криминалистов. Немалую роль сыграло развитие технических средств, в том числе микроскопии. Но гораздо большее влияние оказало постепенное накопление и систематизация архивной информации.
6. Сверхчеловек (Ницше)
Некоторым фантастическим идеям лучше бы оставаться на книжных страницах. Немецкий философ Фридрих Ницше выдвинул идею о некой «следующей ступени» развития человеческой личности — идею о сверхчеловеке. Это не «бэтмен» или «супермен» в обыденном плане, физически «сверхчеловек» мало отличается от обывателя. Но вот личность его развита по несколько иным моральным и философским законам, открывая новые горизонты социализации и личностного развития.
Увы, эта идея была довольно примитивным способом использована нацистами. В их идеологии право «стать сверхчеловеком» отводилось некой «избранной расе», остальным же отказывали в праве даже просто «быть человеком».
5. Мертвые души
Не все знают, насколько именно не было дописано это эпохальное произведение — то, что мы имеем возможность читать, составляет менее трети от авторского замысла. Но и того, что есть, Николаю Васильевичу более чем хватило для достоверного описания совершенно необычных сюжетов.
Черт с ними, с маниловскими «мостами». Гоголь предвосхитил (а, может быть, лишь перевел на русский язык?) масштабное строительство финансовых пирамид.
Сама по себе идея принятия эквивалентом «простым деньгам» кусочков резаной бумаги была, одновременно, прорывна, и порочна. Гоголь азбучно показал, что сделает финансист, получивший в руки подобный инструмент: начнет торговать воздухом. Причем, Чичиков был относительно честен: торговал не «чистым воздухом», но лишь чужими долговыми обязательствами.
4. Однорукие бандиты
Даже если человек не склонен к азартным играм, термин «однорукий бандит» ему наверняка знаком, как минимум, по фантастическим и детективным произведениям. Компактные стойки, набитые электроникой, позволяют с легкостью расстаться с некоторой суммой денег в обмен на завораживающее «удовольствие» наблюдать мельтешение цветных картинок.
Это игорный бизнес. Но в любой приемной банка (и даже у входов в магазины) мы порой наблюдаем очень похожие ряды высокотехнологичных аппаратов. Только называются они «банковские терминалы» и заявленной целью является общение клиента со своим банком. Например, получение или внесение все тех же денег.
Велика ли разница? А ее в принципе нет! Артем Сенаторов и Олег Логвинов в 2012 году опубликовали роман «Аскетская Россия», в котором эта разница стерта на законодательном уровне. И, кажется, опередили банкиров, подсказав им еще одну возможность «наказывать» клиентов, предпочитающих денежную наличность.
3. Подводная лодка
Само по себе понятие «потаенного судна» (в формулировке Ефима Никонова) было вполне очевидно всем корабелам испокон веку. Заметьте: Никонов свой проект представлял еще Петру I (в 1721 году).
Судно Никонова было практически неприменимо. Увы, опередило свое время. Полтора века спустя глубоко засекреченные работы постройки «потаенных судов» почти одновременно были развернуты в США, Великобритании, Германии и России.
То, что Жюль Верн очень точно описал конструкцию практической подводной лодки («20 000 лье под водой») — была, скорее, утечка стратегической информации. Потому что к моменту публикации романа (1870 год) боевые подводные лодки успели замечательно потопить пять боевых кораблей и не отмеченное в реестрах количество судов снабжения.
Редкий случай: инженеры опередили фантастов.
2. Атомная бомба
Первым и наиболее исчерпывающим литературным описанием применения атомного оружия надо признать роман Герберта Уэллса «Освобожденный мир». Книжка была опубликована в 1913 году — год жутковатых и неточных гаубиц, конных повозок, грандиозных аэростатов и неуклюжих по сравнению с дирижаблями фанерных самолетиков-этажерок.
Герберт Уэллс описывал не вполне атомное оружие в строгих формулировках (да и не мог, атомная физика только-только вставала на ноги). Он описал концепцию применения оружия, близкого к абсолюту по воздействию на тактику и политику.
Забавно, что по некоторым из глав и сегодня вполне можно проводить занятия по ОБЖ.
1. Миниатюрные наушники
Еще в начале пятидесятых Рей Бреддбери упомянул как вполне разумеющееся то, что при миниатюризации электроники станет не только возможным, но и удобным использовать для прослушивания музыки и радиопрограмм миниатюрные устройства, вставляемые прямо в ухо. Предвосхитив появление наушников – «капелек». Это было еще в эпохальном романе «451° по фаренгейту» (1953 год).
К середине пятидесятых «капельки» уже прочно вошли в арсенал спецслужб, но все еще были диковинкой для простой публики. Это позволило Рею использовать идею вторично, в том же 1953 опубликовав рассказ «Убийца». В нем затрагивалась проблематика сверхраспространения гаджетов радиосвязи и вытеснения человеческого общения «мобильным контентом».
Получается, что в один год Рей Бредбери смог предвосхитить не только распространение революционного технического приспособления, но и смежных с этим социальных реформ.
